В День памяти жертв политических репрессий мы публикуем интервью с Ольгой Алфёровой – историком, исследователем и автором многочисленных материалов, касающихся темы сталинских репрессий 1920-1950-х годов в Таре. Как удаётся находить информацию о тех страшных временах, восстанавливать имена жертв и в чём главная задача авторов проекта «Тарский мемориал», — читайте об этом в материале.
- Ольга, давайте начнем с начала. Как возник ваш научный интерес к теме репрессий?
— Не научный, конечно, скорее профессиональный. По образованию я историк, училась в Омском университете в его, пожалуй, лучшие годы – во второй половине 1980-х. Именно в это время государство сняло табу на тему сталинских репрессий, появились многочисленные публицистические и художественные произведения, за которыми гонялись, на «толстые журналы» занимали очереди, постепенно открывались архивы и рассекречивались документы. В газете «Ленинский путь» (нынешнее «Тарское Прииртышье») публиковалось большое количество статей тарских журналистов с воспоминаниями наших земляков, а в областных газетах – работы профессора В.М. Самосудова и других омских ученых.
Здесь же, в газетах, на протяжении многих месяцев прокуратура публиковала списки реабилитированных местных жителей, но с указанием только даты ареста, приговоры публично не озвучивались. В конце 80-х мы уже многое знали про Кулай, про 11-ю Линию в Таре и найденные там останки людей, про черепа с пулевыми отверстиями. К началу 1990-х уже сотни семей получили в Тарском ЗАГСе свидетельства о смерти своих родных с записью в графе о причине смерти – «расстрел». Но какой-то цельной картины того, что происходило в нашем городе в 1937-38 годах, все это не создавало.
В 2000-м после нескольких лет работы в отделе комплектования Тарского архива, очень далеком от истории, меня перевели в читальный зал. В то время, можно сказать, люди открыли для себя архивы. Было очень много занимающихся генеалогией, в том числе искавших сведения о своих репрессированных родственниках. Большое количество школьников и студентов по теме репрессий готовили работы на различные конференции и конкурсы. Ну и сама я тогда писала статьи в «Архивный вестник» и на различные конференции – это входило в мои должностные обязанности. Так получалось, что любая статья по периоду 1920-30-х годов так или иначе касалась репрессий. Но целенаправленно этой темой я тогда не занималась.
- Что же произошло потом?
— А потом у меня в читальном зале появилась Книга памяти «Забвению не подлежит», а в ней – биограммы людей, жителей Омской области, пострадавших в годы террора, впоследствии реабилитированных. И практически на каждой странице эта фраза – «Расстрелян в Таре», никогда до этого ни в одном опубликованном документе не встречавшаяся. Книга памяти – это ведь тоже документ, хоть и вторичный, в ней содержатся переработанные сведения, содержащиеся в архивно-уголовных делах Омского архива ФСБ.
Тогда даже меня, далеко не новичка в этой теме, эти впервые вот так – черным по белому – опубликованные строчки шокировали. Было понятно, что их очень много, но сколько? В 2007 году, когда в очередной раз ко мне на архивную практику пришли студенты Тарского филиала педуниверситета, появилась идея составления электронной базы данных расстрелянных в Таре. Из одиннадцати томов Книги памяти «вручную» была выбрана информация о них. Тогда же были озвучены первые итоги. Всего по предварительным подсчетам в Таре были расстреляны 1460 человек. Еще у нескольких сотен жителей Тарского округа место расстрела указано не было.
Конечно, это была совсем предварительная информация, но обработать ее окончательно времени не находилось очень долго. И только в 2017-м, в год 80-летия начала Большого террора, мы решили вернуться к этой работе. С этой целью, при Вашем, Андрей, участии, мы тогда создали группу «Расстреляны в Таре» во «ВКонтакте».
- Проект «Расстреляны в Таре» существует в соцсетях уже несколько лет и недавно он обзавёлся сайтом и новым именем. Что удалось сделать?
— Да, сейчас у нас вместе с Александром Милевским (огромное ему спасибо!) есть свой сайт – «Тарский Мемориал». Мы уже перенесли туда большую часть материалов, публиковавшихся в нашей группе в течение шести лет, и планируем со временем собрать информацию по всем периодам сталинских репрессий 1920-1950-х годов.
Основную же задачу, которую мы ставили перед собой, создавая группу, – составление списка имен всех расстрелянных в Таре в период Большого террора, т.е. с августа 1937-го по ноябрь 1938 года – мы выполнили. Сейчас в нашем обновленном списке 1968 имен жителей Тарского округа. С ним можно познакомиться в нашей группе в разделе «Файлы» и на сайте «Тарский Мемориал» в разделе «Мартиролог» (ссылки кликабельны).
Здесь надо оговориться, что мы не восстанавливали имена из забвения, это сделали задолго до нас те, кто участвовал в создании Книг памяти. Их работу сложно переоценить. 11-томное издание «Забвению не подлежит» и 5 томов «Крестьянской Голгофы» – это то, чем Омская область может гордиться. Данные из этих книг вошли во все Базы жертв сталинского террора, которые сейчас имеются в стране. В основном, только благодаря им, сейчас любой желающий может найти хотя бы минимальные сведения о своих родственниках, пострадавших от репрессий.
С другой стороны – каждое имя, возвращенное Книгами памяти из небытия, как бы вновь потерялось в бесконечном перечне биограмм, в огромном количестве информации. Более 32-х тысяч имен осуждённых по печально известной 58-й статье УК РСФСР содержит КП «Забвению не подлежит». Еще 17,5 тысяч имен глав крестьянских семей (в каждой их которых – от трёх до двадцати членов) – в «Крестьянской Голгофе». Как среди них найти имена жителей Тары или, предположим, Екатерининского? Как собрать членов одной семьи или проходивших по одному групповому делу? В общем, возможности Книг памяти как исторического источника бесконечны.
Свою основную задачу – составление списка – мы уже давно, повторюсь, выполнили. Но каждый год, когда кажется, что теперь-то уж точно все, находятся новые имена, по какой-то причине не попавшие в поле нашего зрения. Вот и в этом году, мы снова добавили три новых имени, не учтенных нами ранее. Причем, одно из них не упоминается в Книге памяти и было восстановлено благодаря родственнику проходившего по групповому делу человека, опубликовавшему сведения в «Одноклассниках» и приславшему нам копии документов дела.
- Довольны ли вы обратной связью в соцсетях, помогают ли они вам в работе?
— Изначально мы не делали ставки на обратную связь, главное было – закончить начатую когда-то работу. Но делать ее хотелось не только для себя, а максимально публично, в надежде, что это кому-то когда-то пригодится, будет интересным. Однако откликнувшихся оказалось немало. Люди задают вопросы, делятся воспоминаниями и фотографиями, многие делятся копиями документов из архивно-следственных дел, которые им, как родственникам, удалось получить в Омском архиве ФСБ. Многие из последних статей Сергея Алферова, которые публикуются ежегодно в «Тарском Прииртышье» ко Дню памяти жертв политических репрессий, написаны по историям наших читателей и подписчиков.
- Кажется, что в последние годы о теме репрессий вспоминают лишь к 30 октября. На ваш взгляд, с чем это связано?
— Мне так не кажется. Скорее наоборот. Сейчас чуть ли не каждый «все знает» и о репрессиях, и о Сталине, считает себя знатоком и «имеет свое мнение» о том периоде, чего раньше как раз не замечалось. Под роликами в интернете именно эта тема одна из самых обсуждаемых. Насмотревшись «умнейшего человека» – как его называют многие восторженные комментаторы – Спицына и других гоблинов-пучковых, нет-нет да и забредет и ко мне на страницу в ВК со своими нравоучениями такой знаток. Учите историю, говорит. Были такие сначала и на «Расстрелянных в Таре», пытались опровергать очевидное, но потом потеряли интерес.
С другой стороны, в стране, несмотря ни на что, продолжает работать множество вполне себе государственных музеев и библиотек, общественных организаций, вплотную занимающихся этой темой. Историки защищают диссертации и пишут книги, архивисты публикуют документы. А то, что основная масса нашего населения этим не интересуется и предпочитает легкое чтиво и «великих историков», говорящих на ее языке, так это ее, массы, проблема.
Что касается 30 октября, он является в РФ официальной памятной датой еще с 1991 года. Конечно, многое с тех пор изменилось, но в этот день по-прежнему, несмотря ни на что, чтут память жертв репрессий. К сожалению, везде по-разному, в зависимости от региона и даже отдельного населенного пункта. Но это тема отдельного разговора.
- И ещё один вопрос. Человек хочет узнать, пострадали ли его родственники в годы репрессий. С чего начать?
— В Омской области? С изучения сведений Книг памяти, базы данных обеих есть на портале Правительства Омской области «Омская губерния».
Если вдруг окажется, что ваш родственник есть в этих списках, можете попробовать познакомиться с материалами его дела в Омском архиве ФСБ. Кстати, в конце биограммы каждого человека в скобках указан номер его архивно-уголовного дела. А если возникнут какие-то вопросы, обращайтесь к нам в группу или на сайт, там тоже есть обратная связь.
Подробно о том, где и как искала информацию о своих расстрелянных в Таре родственниках жительница Новосибирска подписчица нашей группы Наталья Шатохина, можно прочитать в статье Сергея Алферова «По материалам дела…» в последнем номере районной газеты.
Вопросы задавал Андрей Курников
Ранее материал был опубликован 30 октября 2023 г. в соцсетях»Тара 360″
